Муравейник Хеллстрома.[Херберт Ф. Муравейник Хеллс - Страница 121

121

Министр обороны: — Должны послушать профессора Фостера. Если у него короткое сообщение, он еще раз зачитает его Билли.

(Открывается дверь. Входит Билли.)

Билли: — Приветствую всех. Да благословит вас Бог.

Министр юстиции: — Вы уверены, что говорите от его лица?

Президент: — Профессор Фостер имеет сообщить нам кое-что. Всю прошедшую неделю он провел в совещаниях с моей специальной ученой комиссией. Зачитайте ваше сообщение, профессор.

Профессор Фостер: — Зачитываю. «Несмотря на все наши усилия, нам не удалось выявить источник сигнала».

Президент: — Это все?

Профессор Фостер: — Да, сэр. Это все.

Министр юстиции: — Черт возьми, сэр, уж вы-то должны знать, откуда исходит сигнал. Из космоса? С Земли? Это проделки русских?

Профессор Фостер: — Я придерживаюсь своего заявления.

Президент: — Итак, от нас требуют обоснования. Билли, мы можем дать обоснование?

Билли: — Я думаю об этом.

Президент: — Да или нет?

(Молчание.)

ИЕРУСАЛИМ.

Премьер-министр: — По предложению профессора Гольдберга я пригласил на это собрание раввина Коэна.

Министр иностранных дел: — Зачем? Чтобы еще больше усложнить эту мистификацию?

Премьер-министр: — Давайте выслушаем профессора Гольдберга.

Профессор Гольдберг: — Мы безуспешно работали над этой проблемой денно и нощно, затем связались с американцами. Они тоже не могут определить источник сигнала. Полагаю, нам следует выслушать раввина Коэна.

Премьер-министр: — Раввин, что делать неевреям — это их проблемы. У нас более личный интерес, поскольку, если поразмыслить, наш народ уже сталкивался однажды с подобной проблемой. Мы стоим перед необходимостью дать обоснование. Мы можем дать обоснование?

Раввин Коэн (печально): — Боюсь, что нет.

УАЙТХОЛЛ.

Начальник службы безопасности: — Я подключил четырех наших лучших сотрудников. Мы забрасываем их на север через афганскую границу.

Премьер-министр: — Что вы от них узнали?

Начальник службы безопасности: — Связь с ними потеряна.

Премьер-министр: — Думаю, вам следует связаться с архиепископом.

Начальник службы безопасности: — Этим займется один из моих лучших сотрудников.

(Многозначительное молчание.)

ВАТИКАН.

Первый кардинал: — Никак не могу поверить. После стольких лет усилий…

Второй кардинал: — Изнурительных усилий.

Первый кардинал: — И ни слова благодарности. Давайте обоснование, и все тут.

Второй кардинал: — Вы беседовали с юридическим отделом?

Первый кардинал: — О да… да, конечно. Он не превысил своих полномочий.

Приведенные выше выдержки являются всего лишь примером того, что происходило в высших правительственных кругах разных стран.

Ватикан и Израиль, вследствие исключительности своего прошлого, попытались выяснить, сколько времени дано на размышление, и им по меньшей мере четырежды дали возможность воспользоваться мощнейшим передатчиком «Голоса Америки», как на средних, так и на коротких волнах; но их неистовые обращения типа «Сколько нам осталось времени?» просто-напросто игнорировались. День за днем гулкий и могучий голос в один и тот же час, в одну и ту же минуту призывал людей Земли найти обоснование.

По прошествии третьей недели Россия, Китай и зависимые от них государства обнародовали совместное заявление, в котором назвали обращение безвкусной буржуазной выходкой, нацеленной на разрушение духовного единства миролюбивых стран; они признавали, что источник сигнала еще не обнаружен, но утверждали, что его выявление — вопрос короткого времени. Однако усилия Москвы заглушить голос оказались тщетными, и Китай в конце концов обвинил Москву в причастности к западному заговору, направленному на то, чтобы всучить восточной цивилизации свою примитивную антропоморфную концепцию библейского Бога.

Между тем реакция людей колебалась в широчайших пределах: от откровенного презрения и безразличия до гнева, бунта и паники. Президент Соединенных Штатов имел долгую и серьезную беседу со своим другом Билли. Нам известны только результаты этой беседы, и ее содержание мы реконструируем. Тем не менее, вполне можно предположить, не погрешив против истины, что она протекала приблизительно так:

— Я прочитал твой отчет, Билли. Он не слишком-то убедителен, — сказал президент.

— Да? Впрочем, я и сам его не очень высоко ставлю.

— Думаю, ты мог бы написать что-нибудь получше.

— Может быть, да. Может быть, нет. Я не люблю, когда мне приказывают давать обоснования. Я вообще не убежден, что такие требования конституционны.

— Они конституционны, — заверил его президент. — Я долго говорил об этом с председателем Федерального суда. Он уверяет, что это вполне соответствует конституции.

— Я говорю в широком смысле слова. Это нельзя понимать слишком узко.

— Человек ко всему привыкает, — признался президент. — Ты должен согласиться, что мы всегда выступали на стороне Бога.

— Вопрос в том, на нашей ли Бог.

— Ты разуверился, Билли?

— Мне кажется, он просто испытывает нашу веру.

— Он должен быть на нашей стороне, — упорствовал президент. — Об этом говорит даже само требование обоснования. Наша страна первой применила прием юридических обоснований. С их помощью мы положили конец подрывным забастовкам задолго до того, как остальной мир задумался о применении этого инструмента. А что касается нас самих — в какой еще стране мира гарантируется такая же свободная и изобильная жизнь, как в Америке?

121